Почему не слышишь?

По меньшей мере десять детей, страдающих нарушениями слуха, рискуют потерять шанс научиться говорить и различать звуки. А все потому, что учреждения, ответственные за покупку необходимых детям кохлеарных имплантов, не выполнили свою работу вовремя. В частности, в этом году процесс закупки тянется более, чем девять месяцев. И это при том, что для детей с нарушениями слуха каждый день на счету. Речь идет о специальных устройствах, которые после имплантации представляют собой единственное решение. Проблемы на этом не заканчиваются. После имплантации дети должны пройти длительную программу реабилитации, которую, оплачивают родители, так как государство ее не финансирует. Как возникла столь непростая ситуация? Ответ вы найдете в следующем расследовании.

В середине августа 2022 года эта женщина начала бить тревогу в соцсетях — ее дочери Мирославе, которой всего два года и девять месяцев, срочно потребовалась кохлеарная имплантация. У ребенка проблемы со слухом. Хирургическое вмешательство могло бы исправить ситуацию — девочка смогла бы лучше слышать, а в дальнейшем это позволило бы ей научиться говорить. О том, что у Мирославы двусторонняя тяжелая нейросенсорная глухота, родители узнали от врачей прошлой зимой.

МИХАЕЛА РОМАНЧУК, мать Мирославы: Нам сказали, что ребенок слышит звуки от 90 децибел — только действительно громкие звуки вроде рева мотоцикла или шума турбины самолета. И тогда мы начали думать, что же нам делать и каковы шансы, что ребенок будет слышать. Врач предложил нам на тестовый период, в течение 5–6 месяцев, воспользоваться слуховым протезом, чтобы понаблюдать, как ребенок будет реагировать, а после чего уже думать и об импланте.

Предоставленные в марте слуховые протезы в Республиканском центре слухопротезирования и медико-педагогической реабилитации при Детской клинической больнице им. Емилиана Коцаги в Кишиневе — только первый этап лечения. Для восстановления слуха девочке необходима операция кохлеарной имплантации, которую проводят в той же больнице — единственном медицинском учреждении в Молдове, где проводят подобные хирургические операции детям.

МИХАЕЛА РОМАНЧУК, мать Мирославы: На самом деле это было в июле, в конце месяца, когда я позвонила в центр и поговорила с заведующей отделением. Я спросила ее о ситуации с имплантатами, и она мне сказала, что были какие-то тендеры и что люди, которые должны заниматься закупками, чего-то не поняли и не закупили. «Хорошо, — сказала я, — но что же нам делать в таком случае. Ребенку в срочном порядке нужны импланты». На что она ответила, что они ничего не могут сказать. Когда будут импланты, тогда они и сообщат. «ОK, — говорю я, — есть же список. На каком месте Мирослава?». На что она ответила, что неважно, сколько детей в списке и на каком они месте. Все дети получат импланты, когда они будут.

Однако Михаела Романчук говорит, что ее маленькой девочке важен каждый день. Чем раньше будет установлен имплантат, тем выше шансы ребенка на востановление. Исследования американских исследователей подтверждают ее слова.

МИХАЕЛА РОМАНЧУК, мать Мирославы: Каждый день на счету. Чем дольше мы ждем, тем меньше шансов ребенка на реабилитацию. Ребенок живет в своем мире — в мире тишины.

Тендер, о котором сообщили маме Мирославы, состоялся в конце прошлого года. Спустя почти девять месяцев, в августе 2022 года, кохлеарные импланты так и не закупили. Центр по государственным централизованным закупкам в здравоохранении объявил тендер в ноябре 2021 года на закупку 25 кохлеарных имплантов на сумму 9,5 млн леев. 15 имплантатов предназначались для детей и должны были поступить в кишиневскую Больницу им. Емилиана Коцаги. В тендере участвовали только две компании. В январе 2022 года объявили результаты, по которым победителем стала компания Global Premier Group SRL. Более чем через месяц вторая компания Alexia Implant SRL, которая НЕ получила контракт с государством, оспорила результаты тендера. Компания обвинила победителя в том, что «в проведенном тендере были допущены серьезные ошибки, а продукция, заявленная победителем, не соответствует техническим характеристикам, указанным в тендерном объявлении». Более того, вторая компания оспорила качество кохлеарных имплантов, утверждая, что «внешняя часть предложенного импланта относится к старому поколению с одним микрофоном».

В то же время в письменном ответе на запрос CU SENS, представитель компании-конкурсанта указывает, что есть исследования, которые демонстрируют, что «два микрофона лучше, чем один, так как обеспечивают лучшую разборчивость речи в шумной среде (что очень важно для детей, идущих в школу)». Из-за апелляции тендер на закупку имплантов в марте 2022 года отменили, с тем условием, что в скором времени будет объявлен новый. Однако представитель компании Global Premier Group недоумевает по поводу решения комиссии.

АНДРЕЙ ТИМУШ, владелец Global Premier Group SRL: С тем же техническим заданием мы победили в 2021 году и вопросов не было, а у имплантированных пациентов было все в порядке. Теперь это превратилось в конкурентное соревнование между двумя компаниями. Им попросту нужно было что-то найти. В 2020 году, когда выиграла их компания в тендере, мы нашли куда больше несоответствий в их техническом задании, но мы пошли дальше. Если вы хотите придраться, вы всегда найдете к чему придраться и это важно. Вы можете обратиться к любым источникам, качество имплантов Med-El на высшем уровне, очень хорошее.

ВАСИЛЕ ТОМУЗ, замдиректора Больницы им. Емилиана Коцаги: Я бы сказал, что это не так серьезно, как ситуации с экономическими агентами, которые в последние годы практически считают, что не могут поделить рынок. Правильно будет сказано, решение ситуаций зависит не от маржи, которая заложена в разрешении этих проблем, а от конкуренции на рынке.

Василе Томуз — замдиректора Больницы им. Емилиана Коцаги. После отмены тендера руководимое им учреждение должно было пересмотреть технические характеристики имплантатов в техническом задании, а Центр по государственным централизованным закупкам в здравоохранении — организовать новый тендер. Просто в августе 2022 года, когда мать Мирославы забила тревогу, техническое задание не было готово и новый тендер не состоялся.

ВАСИЛЕ ТОМУЗ, замдиректора Больницы им. Емилиана Коцаги: В тот период времени закупка имплантатов затянулась, но на данный момент это не проблема. Новое техническое задание прошло оценку и контроль, чтобы адаптировать технические условия для нормальной эксплуатации и закупки кохлеарных имплантов, которые запланированы на текущий год. Практически в течение лета мы работали конкретно над техническим заданием. На данный момент оно практически готово и, я думаю, что в ближайшие дни будет использовано для проведения госзакупок.

Техническое задание было готово только 6 сентября. Другими словами, специалистам Больницы им. Емилиана Коцаги понадобилось более пяти месяцев, чтобы доработать его. И одним из предложенных изменений стало количество запрашиваемых устройств, которое уменьшилось с 15 до 10. Более того, медучреждение обратилось в Центр по государственным централизованным закупкам в здравоохранении с просьбой организовать закупку «в экстренном порядке», чтобы выполнить в срок запланированные на этот год операции. Сказано — сделано! Тендер был организован буквально за три дня, а две компании, участвовавшие в предыдущем отмененном тендере были приглашены на прямые переговоры. Случайно или нет, обе компании были объявлены победителями. Они разделили поровну контракт на сумму в размере около 4 млн. леев бюджетных денег. Соответственно, одна компания обязалась поставить для детей в больницу пять кохлеарных имплантов, и другая компания — еще пять. По сути, эти две компании — единственные, кто с 2020 года выигрывает организованные государством тендеры на закупку имплантов. В дополнение к контрактам, выигранным в результате прямых переговоров в этом году, согласно данным, опубликованным Агентством госзакупок, начиная с 2020 г. Global Premier Group SRL выиграла еще три тендера на общую сумму в более 10 млн леев, а Alexia Implant SRL — тендер почти на 8 млн. леев.

Эксперт по госзакупкам Ольга Дьякону считает, что сложившаяся ситуация возникла из-за неправильного менеджмента.

ОЛЬГА ДЬЯКОНУ, эксперт по гос закупкам, AGER: Экстренную процедуру закупки можно проводить тогда, когда есть острая необходимость и нет времени на проведение госзакупок. Например, такая ситуация возникла во время начала эпидемии Covid-19. Было очевидно, что в тех обстоятельствах невозможно было выполнить все процедуры, но для борьбы с эпидемией нужно было срочно сделать закупки. Это был вполне обоснованный случай. Также экстренную процедуру можно провести во время войны, либо в других случаях, когда есть острая необходимость. Нельзя говорить о срочной необходимости, когда уже был проведен публичный тендер и его отменили из-за ошибки заказчика, после чего прождали 4–5 месяцев, а потом из-за нехватки времени была инициирована переговорная процедура без предварительного анонсирования. Здесь мы не видим острой необходимости, здесь мы видим просто-напросто плохое управление.

Более того, эксперт утверждает, что такие ситуации часто возникают в случае с закупками на бюджетные деньги, только редко кого-то привлекают к ответственности.

ОЛЬГА ДЬЯКОНУ, эксперт по гос закупкам, AGER: Мы наблюдаем эту проблему уже на протяжении нескольких лет, с тех пор как мы мониторим госзакупки. И мы постоянно сообщаем об этой проблеме. Но несмотря на множество нарушений, санкции к нарушителям не применяют. Раз у учреждения или человека нет риска получить наказание за свои действия, быть привлеченными к ответственности, то они и не сильно воздерживаются от нарушений.

А как представители Центра по государственным централизованным закупкам в здравоохранении объясняют задержку с закупкой кохлеарных имплантов для детей, что в итоге привело к организации экстренного тендера?

СЕРДЖИУ БАЛТА, начальник отдела Центра по централизованным госзакупкам в здравоохранении: Решение приняла оперативная группа. Это было непростое, далеко не простое решение. Говорю вам на основании аргументов, о которых я хотел бы, чтобы знали все. Первая процедура длилась довольно долго, практически четыре месяца, пока не было вынесено решение об отмене. После этого прошел еще месяц или два на обжалование решений об отмене. Это была достаточно сложная процедура. Затем к нам поступил запрос от Института матери и ребенка, в запросе упоминалась срочность, срочная необходимость проведения процедуры закупки.

Репортер: Согласно закону, прямые переговоры проводят в исключительных срочных случаях. Можно ли назвать это исключительным случаем?

СЕРДЖИУ БАЛТА, начальник отдела Центра по централизованным госзакупкам в здравоохранении: Я не могу высказаться из-за должности, которую занимаю, поэтому сошлюсь на запрос от заказчика, который лежит у меня на столе, в котором четко говорится о покупке в срочном режиме 10 имплантов.

Каждая из двух компаний, которые были приглашены на прямые переговоры, из-за срочности продали по пять имплантов по цене, которая была значительно выше цены, которую предложил победитель отмененного весной тендера.

Репортер: Мы обратили внимание, что пять устройств обошлись государству в 1,9 млн. леев. В то же время, 15 устройств, которые были предложены в первом тендере, стоили 4,9 млн. Получается, что в первом тендере одно устройство стоило на 60 тысяч леев дешевле. Могли бы вы объяснить нам эту разницу в цене?

АНДРЕЙ ТИМУШ, владелец Global Premier Group SRL: Не будем забывать, какая на данный момент мировая энергетическая ситуация, не забываем и об инфляции. Можем добавить все эти факторы, но была и другая проблема — самое большое предложение. У пяти устройств одна цена, а 15 — уже другая. Опять же, это зависит не только от меня, мы приходим с тем предложением, которое нам предлагают. Мы просто пересылаем запрос дальше.

Тот же аргумент нам представили в письменном ответе представители второй компании. На вопрос, почему в случае повторного тендера цена на устройство кохлеарного импланта увеличилась в их случае на 19 500 леев, они сообщили нам, что «разница в цене объясняется, прежде всего, количеством закупленных единиц».

СЕРДЖИУ БАЛТА, начальник отдела Центра по централизованным госзакупкам в здравоохранении: Экономические агенты не ведут с нами переговоры о цене, когда подают предложения. Мы, Центр закупок, с ними никак не связаны и это противоречит положениям закона.

Репортер: Цель тендеров в том, чтобы государство получило товары и услуги по наилучшей, минимально возможной цене. В данном случае произошло обратное. Цена выросла. Как это можно объяснить?

СЕРДЖИУ БАЛТА, начальник отдела Центра по централизованным госзакупкам в здравоохранении: На самом деле, когда мы сравниваем цены между предложениями, между процедурами, мы всегда учитываем, что обе процедуры, оба предложения соответствуют техническим требованиям, лишь тогда мы проводим по ним финансово-экономический анализ. В данном случае имеем две разные ситуации.

ОЛЬГА ДЬЯКОНУ, эксперт по гос закупкам, AGER: Обычно в тех случаях, когда проводят неконкурентные закупки, такие как переговоры без анонсирования, существует вероятность, что заказчик заплатит более высокую цену. Когда проводится тендер, когда следуют конкурсной процедуре и в конкурсе участвует несколько экономических операторов, участники заинтересованы предложить заказчику более выгодные для него цены. А когда речь идет о неконкурентных закупках и участвует в них ограниченный ряд экономических агентов, то, скорее всего, они предложат более высокие цены.

Операции по кохлеарной имплантации стали проводить бесплатно, на бюджетные средства, начиная с 2020 года. До этого времени родители, у детей которых диагностировали нарушения слуха, были предоставлены сами себе. Некоторые дети уехали лечиться за границу. Один из них — 7-летний Мариус Купчану. Когда ему было четыре месяца, у него диагностировали двустороннюю нейросенсорную глухоту. Родители ребенка вынуждены были уехать в Румынию, где ребенку провели операцию по кохлеарной имплантации. Операция была бесплатной, поскольку родители и ребенок — граждане Румынии.

ЕЛЕНА КУПЧАНУ, председатель Ассоциации людей с нарушениями слуха Aud și Vorbesc («Слышу и говорю»): В 2016 году такие операции в Республике Молдова не проводили. Разве что по запросу, при полной оплате импланта, стоимость которого превышала 20 тысяч евро. Первые кохлеарные импланты в Республике Молдова были изготовлены в 2014 году. Их спонсировали разные экономические агенты, международные партнеры, но уже к 2017 году подобные операции больше не делали.

После операции ребенок вернулся домой в Кишинев, где ему предстояло пройти длительную программу реабилитации под наблюдением логопеда. Только так он мог научиться говорить. Но даже на этом этапе государство не предложило ему никакой помощи. Так, через год, в 2017 году, мама мальчика Елена Купчану вместе с другими родителями, оказавшимися в такой же ситуации, основала Ассоциацию людей с нарушениями слуха Aud și Vorbesc («Слышу и говорю»).

ЕЛЕНА КУПЧАНУ, председатель Ассоциации людей с нарушениями слуха Aud și Vorbesc («Слышу и говорю»): Ассоциация Aud și Vorbesc — это только ассоциация родителей. Большинство родителей — волонтеры, у нас нет помещения, у нас нет места, нет центра. Мы часто встречаемся в парках, в разных местах, где обсуждаем проблемы, с которыми мы сталкиваемся, включая лечение, слухоречевую реабилитацию. В рамках ассоциации Aud si Verbesc родители приходят за консультацией, информацией и взаимной поддержкой.

Существует еще одна проблема. Несмотря на то, что с 2020 года государство покрывает расходы на операцию кохлеарной имплантации, большинство детей с нарушениями слуха не разговаривают, утверждает Елена Купчану. Причина в том, что в нашей стране нет поддерживаемых государством программ по реабилитации таких детей. Не хватает логопедов, которые были бы подготовлены для работы с такими детьми, ни в государственном, ни в частном секторах.

ЕЛЕНА КУПЧАНУ, председатель Ассоциации людей с нарушениями слуха Aud și Vorbesc («Слышу и говорю»): На данный момент в Республике Молдова 129 детей с кохлеарными имплантами. Ежегодно в нашей стране выявляют 80–100 детей с нарушениями слуха, и, к сожалению, их число растет. На данный момент мы поддерживаем связь и наблюдаем за 60 семьями, в которых есть дети с кохлеарными имплантами. К сожалению, доля реабилитировавшихся детей очень низкая. В лучшем случае у 20% детей наблюдается полная речевая реабилитация. На данный момент в Республике Молдова кохлеарная имплантация проводится лишь частично, то есть государство покрывает расходы на медицину, а реабилитация проводится за счет родителей.

Таким образом, в Республиканском центре слухопротезирования и медико-педагогической реабилитации при Больнице им. Емилиана Коцаги в Кишиневе проводят диагностику малышей с нарушением слуха, а затем устанавливают слуховые протезы. Другими словами, врачи здесь заботятся о пациентах до те пор, пока им не вставят кохлеарные импланты. Помимо того, что это единственный во всей республике центр, предлагающий такие услуги, в нем всего два специалиста оториноларинголога-сурдолога, которые обслуживают около 5000 пациентов.

АНГЕЛИНА КИАБУРУ, глава Республиканского Центра аудиологии, слухового протезирования и медико-педагогической реабилитации: Мы всегда задерживаемся в нерабочее время. Мы всегда пытаемся справиться. Что есть, то есть. Мы чувствуем уже команду, и я действительно думаю, что бывают периоды, когда у нас начинают появляться симптомы выгорания, профессионального истощения. Если бы на севере республики, на юге и для муниципия Кишинёва открыли или увеличили количество позиций хотя бы до восьми, было бы уже проще.

Руководитель Центра подтверждает, что оперативное лечение не может дать ожидаемых результатов без дальнейшей реабилитации под наблюдением логопеда, имеющего необходимую подготовку для работы с детьми с кохлеарными имплантами.

АНГЕЛИНА КИАБУРУ, глава Республиканского Центра аудиологии, слухового протезирования и медико-педагогической реабилитации: Я всегда задавалась вопросом: какой смысл в раннем выявлении глухоты, какой смысл тратить государственные деньги на высокоэффективные слуховые аппараты, чтобы мы их раздавали, если затем нет продолжения.

Проблема реабилитации детей с нарушениями слуха также привлекла внимание Парламентской комиссии по соцзащите, здравоохранению и семье, которая организовала несколько заседаний рабочей группы, в состав которой входят в том числе: врачи, родители, а также представители Министерства здравоохранения и Министерства образования. Председатель комиссии, депутат от партии «Действие и солидарность» (PAS) Дан Перчун признает серьезность проблемы и утверждает, что они находятся на этапе поиска решений.

ДАН ПЕРЧУН, депутат PAS: Так, если мы решим полностью переложить эту ответственность на плечи образовательной системы, нам, вероятно, следует передать эту обязанность Республиканскому центру психопедагогической помощи (CRAP), который отвечает за психопедагогическое образование в Молдове и помогает детям с ограниченными возможностями, детям с потребностью в специальном образовании. Центр мог бы предоставлять услуги реабилитации, так как у него есть региональная сеть. Либо эту функцию можно было бы передать районным поликлиникам. В Кишиневе есть неправительственная организация, у которой есть определенный опыт в этой области, организация на некоторое время могла бы стать своего рода национальным ресурсным центром в этой сфере. Но я не хотел бы здесь брать на себя какие-либо обязательства, потому что не очень понятно, каким будет решение, и не имея ясности по решению, мне сложно сказать, какие сроки или ресурсы необходимы для этого.

ЕЛЕНА КУПЧАНУ, председатель Ассоциации людей с нарушениями слуха Aud și Vorbesc («Слышу и говорю»): Мариус в возрасте 7 лет слышит и говорит благодаря особому участию нас, его родителей, в процессе его реабилитации. Я как мать ушла с работы и посвятила себя только ребенку.

МИХАЕЛА РОМАНЧУК, мать Мирославы: Не проблема для того, у кого есть время ждать, да. Но мы ничего не можем поделать, мы можем только говорить, чтобы мир нас услышал и данный процесс как-то сдвинулся с места. Ждем и посмотрим, что сделают те, кто наверху — действительно ли они заботятся о наших детях или мы будем и дальше ждать.