Пережившая насилие и несправедливость

Она была жертвой рабства и сексуального насилия на ферме в одном из сёл Сорокского района. Ее страдания продолжались почти шесть лет. Это история женщины с интеллектуальной инвалидностью, которую забрали из интерната на севере страны под предлогом того, что она станет «невестой Георге». Насильники избежали наказания в национальных судах, однако ЕСПЧ осудил Республику Молдова за ряд серьезных нарушений. Теперь государство обязано выплатить женщине 35 000 евро в качестве моральной компенсации и 8 587 евро на покрытие расходов и издержек. Кто виноват в этих нарушениях — узнаете в репортаже.

Пережившая насилие: Он раздел меня догола. Надругался надо мной. А потом, после этого, спрятался за дверью, чтобы его никто не видел, кто к нему зашел. Я не хотела. Я не знала, что будет. А он сказал: «Давай, иди на ферму». И потом началось безумие на ферме.

Эта женщина в течение пяти лет и девяти месяцев, предположительно, была жертвой рабства и сексуального насилия на ферме в одном из сёл Сорокского района.

Пережившая насилие: Только на ферме жила. Не разрешал мне уходить, чтобы заработать деньги. 

Репортер: Только там быть? И во сколько ты ложилась спать? 

Пережившая насилие: Около 2:00, в 1:00. 

Репортер: Почему так поздно? 

Пережившая насилие: Ну так. Надо было следить за коровами, чтобы не бодались, не поранились, не отвязались.

Репортер: И ты за это не получила ни бана? 

Пережившая насилие: Ничего, ничего. Я голодала, мне было плохо. 

Ей было 38 лет в 2013 году, когда ее забрали из психоневрологического интерната в Бэдиченах, чтобы она стала «невестой» Георге, работника фермы.

Пережившая насилие: Я не могла жить с Георге. Юра приставал ко мне. Юра издевался надо мной, а Люда ударила меня головой о стену. Мне было плохо.

Репортер: А почему она тебя ударила?

Пережившая насилие: Потому что не платила мне ничего. Поэтому я не хотела работать: «Дай мне деньги и тогда приступлю к работе».

Супруги Юрий и Людмила Пынзарь управляли фермой в селе Кременчуг, где, предположительно, женщина подвергалась эксплуатации и насилию. Мы разыскали супругов Пынзарь в сельском магазине — другом их семейном бизнесе.

ЛЮДМИЛА ПЫНЗАРЬ, жительница села Кременчуг, Сороки: Она не была официально трудоустроена, но ежемесячно мы платили ей зарплату. В те времена это было 700 леев в месяц, 500-700 [леев], в зависимости от работы. Никто ее не насиловал и никто не сделал ей ничего. Она сама это сделала своими руками, и своим ртом, и своим телом. Я вам объяснила. Сколько ночей я не могла спать, ходила и искала ее ночами.

Репортер: А у вас была какая-то договоренность с интернатом?

ЛЮДМИЛА ПЫНЗАРЬ, жительница села Кременчуг, Сороки: Все есть в интернате. Идите туда и вам там все объяснят. Все, выходите, пожалуйста!

Мы вернулись в магазин позже и попытались поговорить на эту тему с Юрием Пынзарем.

Репортер: Вы Юрий Пынзарь?

ЮРИЙ ПЫНЗАРЬ, житель села Кременчуг, Сороки: Кто вы? 

Репортер: Наталия Строготяну. Я из медиапроекта CU SENS. Скажите, пожалуйста, вы совершали сексуальное насилие над Ириной?

Мы позвонили Иону Гулике, бывшему директору интерната, который занимал эту должность, когда женщину передали под опеку семьи Пынзарь.

ИОН ГУЛИКА, бывший директор Центра временного размещения для лиц с инвалидностью в Бэдиченах: Хочу вам сказать, что я категорически был против ее деинституционализации, потому что очень хорошо понимал, что те, кто хотят забрать подопечных из интерната, делают это только с целью использовать их в работе.

Несмотря на это, директор подписал приказ об исключении из интерната женщины с интеллектуальной инвалидностью. Согласие на деинституционализацию женщины в 2013 году дало министерство труда, социальной защиты и семьи на основании социального заключения.

ИОН ГУЛИКА, бывший директор Центра временного размещения для лиц с инвалидностью в Бэдиченах: Сотрудники социальной службы поехали и проверили эту семью. Был выдан сертификат о том, что это хорошая семья и она соответствует требованиям. Весь пакет документов мы, согласно регламенту, подали в министерство. Министерство распорядилось провести деинституционализацию.

Представитель учреждения, ответственного за процесс деинституционализации, винит в этом упрощенную процедуру, действовавшую в то время.

ОЛЕСЯ ЯЦКО, глава отделения, Агентство по управлению высокоспециализированными социальными услугами (AGSSÎ), Министерство труда и соцзащиты: До 2017 года, насколько мне известно, процесс деинституционализации проходил по упрощенной процедуре, с определенными недочетами, очевидно. Был минимальный пакет документов: заявление семьи о приеме лица, находящегося в учреждении, и социальная анкета, которую оформлял социальный работник по месту жительства семьи.

После передачи под опеку семьи в Кременчуге, ответственность за ее содержание несли местные власти. Несмотря на это, социальный работник из Кременчуга признает, что только один раз была там с проверкой.

НЕЛЯ ВАТАМАН, социальный ассистент, мэрия Кременчуга, Сороки: Думаю, нужно было пойти, открыть дело, чаще навещать и следить за ситуацией. Правда, я не слышала обо всем этом. Я не знала, говорю вам. Не знаю, может, те, кто работал там, в поле, кто-то знал. Но знаете, как? Может, и говорили, что что-то не так, возможно, люди и не верили. Не могу вам сказать. Но я не слышала.

В 2018 году, после многолетнего насилия, женщина сбежала с фермы и позвонила на бесплатную телефонную линию помощи людям с инвалидностью — 0 8001 0808.

ГАЛИНА КЛИМОВ, исполнительный директор Альянса организаций для людей с инвалидностью Республики Молдова: Советники уведомили правоохранительные органы муниципия Сороки и по этому делу была созвана даже междисциплинарная комиссия, которая впоследствии взяла на себя ведение этого дела. Учитывая, что этот случай касался нарушения нескольких статей относительно соблюдения прав лиц с инвалидностью и было возбуждено уголовное дело, партнеры из ассоциации Keystone Moldova оказали поддержку, наняв адвоката, который оказывал юридическую помощь.

Таким образом, дело было передано юристам Института по правам человека в Молдове (IDOM). Помимо изнасилования и насильственных действий сексуального характера, адвокат IDOM потребовала расследовать возможный случай торговли людьми. После двух лет судебных разбирательств, во всех трех инстанциях, супруги Пынзарь были оправданы.

ОЛЕСЯ ДОРОНЧЯНУ, адвокат: Я запросила в заявлении, в ходатайстве в письменной форме, чтобы прокуратура провела расследование и в части торговли людьми, поскольку все, что произошло с ней, начиная с момента деинституционализации, порядок того, как она попала из центра размещения в семью, все, что происходило с ней на протяжении этих лет в целом содержит признаки торговли людьми. В судебной инстанции прокурор представил обвинительное заключение только по эпизодам, касающимся торговли людьми. Насильственные действия сексуального характера и многочисленные эпизоды сексуального насилия так и остались не отмеченными. То есть, прокуратура посчитала, что было недостаточно доказательств для установления факта сексуального насилия. Из-за стереотипов и дискриминации лиц с инвалидностью ей не поверили в судебной инстанции и не были приняты во внимание остальные доказательства, которые были собраны. По этой причине мы получили оправдательный приговор в первой инстанции. Мы подали апелляцию в Апелляционную палату Бельц. Апелляция была отклонена. Мы прошли и стадию в Высшей судебной палате. То есть подали кассационный иск. Иск был отклонен и мы обратились в Европейский суд по правам человека.

27 февраля 2025 года Европейский суд по правам человека признал Республику Молдова виновной в серии серьезных нарушений. Также Суд постановил, что Республика Молдова обязана выплатить женщине общую сумму в размере 43 587 евро.

ДОЙНА МАЙМЕСКУ, глава Управления правительственного агента, министерство юстиции: Европейский суд по правам человека впервые признал нарушение 4 статьи Европейской конвенции по правам человека, которая запрещает принудительный труд и рабство. Речь идет о нарушении статьи 3 Конвенции, которая гарантирует право на физическую и психическую неприкосновенность. Речь идет о нарушении статьи 8 Конвенции, которая гарантирует право на уважение частной жизни, а также нарушение статьи 14. Суд, по сути, отметил, что власти, вовлеченные в это дело, отнеслись к заявителю предвзято и дискриминационно, как к женщине и как к человеку с интеллектуальной инвалидностью.

Власти села, в котором сейчас живет женщина, знают о ее уязвимости и заявляют, что окажут ей необходимую помощь и защиту.

Пережившая насилие: Здесь хорошо, я хожу на работу, зарабатываю, мне дают еду, дают деньги. Мне нужен домик. Не могу отсюда уйти. Я привыкла к людям.